Т.В.Осипова Российское крестьянство в революции и гражданской войне 3/10

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
Открытию Собрания предшествовали Чрезвычайный, а затем II Всероссийский съезды крестьян (ноябрь - декабрь 1917 г.), которые высказались за власть Советов, одобрив декреты Второго Всероссийского съезда Советов. Вместе с тем они настаивали, чтобы Декрет о земле был утвержден Учредительным собранием. Выступая за созыв Учредительного собрания, II Всероссийский съезд крестьянских Советов тем не менее подчеркнул, что будет решительно бороться против попыток вступить в борьбу с Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, рассматривая это как посягательство на завоевания революции. Правоэсеровскому исполкому крестьянских Советов было выражено недоверие. Новый избранный исполнительный комитет крестьянских Советов влился во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов, избранный Вторым съездом Советов. Правые эсеры, уйдя с крестьянского съезда, обратились к крестьянам от имени старого исполкома с призывом организовать сопротивление власти Советов, не осуществлять ее декретов и требовать созыва Учредительного собрания6.
С арены Всероссийских съездов борьба за крестьянство была перенесена на губернские и уездные съезды, волостные и сельские сходы и собрания. Поскольку выборы в Учредительное собрание дали правым эсерам значительный перевес перед всеми другими партиями, они рассчитывали, что крестьянство поддержит их в борьбе против Советов за передачу власти всесословным органам, созданным Учредительным собранием. И действительно в ноябре - декабре девять губернских - Владимирский, Воронежский, Курский, Московский, Петроградский, Самарский, Саратовский, Тверской, Ярославский и некоторые уездные - Орловский, Усманский и другие съезды крестьян, созванные правоэсеровскими исполкомами, осудили Октябрьскую революцию и выразили недоверие Советскому правительству. Острая политическая борьба за крестьянство шла на шести губернских съездах: Воронежском, Московском, Нижегородском, Самарском, Тверском и Ярославском. Здесь дело дошло до раскола: левые делегаты ушли со съездов. По призыву большевиков и левых эсеров делегаты бедноты присоединялись к съездам рабочих и солдат. Когда не было надежд на раскол общекрестьянских или всесословных съездов, большевики и левые эсеры созывали съез-
5 — 1142 65

Рождение нового режима.
ды бедноты и средних крестьян. Такие съезды были организованы в Воронежской, Вятской, Владимирской, Нижегородской, Тверской, Саратовской губерниях. Решающую роль на этих съездах и в установлении Советской власти в уездах играли солдаты, вернувшиеся с фронта7.
Поскольку Декрет о земле уже осуществлялся, многие крестьяне перестали признавать за Учредительным собранием право на власть и требовали от него утвердить декреты Советской власти. В противном случае, подчеркивалось в резолюциях многих крестьянских съездов, Учредительное собрание должно быть распущено.
На волостных и сельских собраниях, отражавших непосредственно волю крестьян, расстановка сил выглядела следующим образом (данные по 415 волостям): 53,5% волостей высказались за власть Советов, 30% настаивали на передаче власти Учредительному собранию, в 16,5% волостей население колебалось, не определив своей позиции8.
Собравшееся 5 января 1918 г. Учредительное собрание отказалось признать власть Советов, большевики и левые эсеры покинули заседание. В зале осталось менее 200 депутатов. Несмотря на отсутствие кворума (объявленный кворум - 400 депутатов) в ночь на 6 января 1918 г. оставшиеся депутаты приняли десять пунктов закона о земле, которые по существу повторяли Декрет о земле. Крестьянская утопия и в Учредительном Собрании обретала форму закона.
6 января 1918 г. декретом Советского правительства Учредительное собрание было распущено.
Одиннадцать губернских съездов крестьян - Вятский, Олонецкий, Орловский, Пензенский, Пермский, Московский, Тамбовский, Тверской, Саратовский, Самарский и Симбирский, состоявшиеся в январе, одобрили роспуск Учредительного собрания. Но в восьми волостях Николаевского и Новоузенского уездов Самарской губернии правым эсерам удалось организовать восстания крестьян. В Пермской губернии попытки эсеров поднять восстания не нашли поддержки крестьян. 78 уездных съездов, состоявшихся в январе, из них 32 в центрально-земледельческом и 19 в промышленном районах, одобрили действия советского правительства и роспуск Учредительного собрания'. На некото-
66

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
рых съездах заслушивалось по два доклада: один от блока большевиков и левых эсеров, другой - от правых эсеров. Около 70% крестьянских делегатов голосовали за власть Советов. Треть крестьянства оставалась индифферентной к форме власти, колебалась или резко отрицательно относилась к классовым организациям, оставаясь сторонницей демократически избранных всесословных органов.
В январе 1918 г. состоялся III Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Он слился с III Всероссийским съездом крестьянских депутатов, съездом земельных комитетов и продовольственным съездом. Объединенный съезд избрал единый многопартийный Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет. Советы стали органами государственной власти.
Губернские и уездные Советы и исполкомы вначале создавались как многопартийные органы, но большинство мест в них имел блок большевиков и левых эсеров. Правые эсеры были единично представлены лишь в 54 уездных Советах.
В этот период правые эсеры не смогли организовать массы на защиту Учредительного собрания. Но с его роспуском они не смирились и не отказались от надежды поднять народ против власти большевиков под знаменем Учредительного собрания.
В волостях установление Советской власти в основном завершилось к апрелю 1918 г. К этому времени, по данным 3655 волостей Европейской части России, земства были распущены или влились в Советы на правах хозяйственных отделов в 87,4% волостей10.
Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа, принятая III Всероссийским съездом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в январе 1918 г., провозгласила, что в составе органов власти не должно быть места эксплуататорам. Указания ЦК РСДРП(б) и инструкции Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) ориентировали местных партийных и советских работников при создании крестьянских Советов исходить прежде всего из интересов бедноты". Но эти указания редко реализовывались на местах. Лишь инструкция Новгородского губисполкома предписывала не допускать к выборам в органы власти кулаков и прочие эксплуататорские элементы12. В
5* 67

Рождение нового режима.
декабре 1917 г. на Пензенском губернском съезде Советов большевики пытались провести линию на выделение и организацию бедноты, однако они не были поддержаны левыми эсерами. В разделении крестьянства "кроется большая опасность", говорил левый эсер Десятский. В крестьянские Советы должно организовываться все трудовое крестьянство13. Этот принцип всеобщего представительства стал основополагающим в создании первых волостных Советов. И в волостях Центральной России большинство Советов было избрано всем крестьянством14, к выборам не допускались только помещики и капиталисты. Утверждение некоторых историков о том, что кулаки якобы не принимали активного участия в первых выборах Советов, так как являлись сторонниками земств, не подтверждается данными анкет волостных советов Центральной России. Роспуском Учредительного собрания и решениями III Всероссийского съезда Советов судьба земств, служивших организационной опорой эсеров, была предопределена. Поэтому в январе 1918 г. ЦК партии правых эсеров скорректировал тактику в отношении Советов. В обращении, опубликованном в местных газетах, эсеры призывали "стремиться получить в Советах преобладание путем энергичной агитации за перевыборы Советов и отзыва большевистских депутатов". "Будучи в меньшинстве в Советах, должны не покидать их, а вести разоблачительную работу"15.
Установка большевиков на недопущение кулаков в Советы довольно успешно реализовывалась в фабрично-заводских волостях. Например, в фабричных волостях Владимирской губернии 79,6% Советов были в основном бедняцко-середняцкими. В сельскохозяйственных же волостях Владимирской и Ярославской губерний процент бедняцко-середняцких Советов был значительно ниже - соответственно 22 и 25,6,%. В торгово-промысловых волостях этих губерний бедняцко-середняцкими являлись 31,5 и 35,5 % волостных Советов16.
По данным 320 волостей Севера и Северо-Запада, всем населением было избрано 55% Советов, 42% при участии только трудящегося населения, а 3% создано кулаками". На Урале насчитывалось 3 тыс. Советов, и большинство из них включали в свой состав кулаков18. В апреле 1918 г. на Уфимской губернской конференции коммунистов в докладах говорилось, что "в деревне
68

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
дело обстоит не вполне надежно", нередко имеется "только видимость Советской власти, а по существу хозяйничают старые заправилы - кулаки, крупные землевладельцы - помещики и пр. или же Советы находятся под влиянием левых эсеров. Влияние же большевиков на деревню в то время было еще чрезвычайно слабо; была значительная оторванность партии от низов"". Первый состав волостных и сельских Советов по всей стране был общекрестьянским. Это были органы общинного самоуправления с преобладанием в них бедняцко-середняцких слоев деревни.
О соотношении политических сил в деревне дают представление анкеты волостных Советов. По данным этих анкет в 1077 волостях центральных губерний к весне 1918 г. партийные организации большевиков имелись в 9,7%, левых эсеров - в 2,2% волостей20. В 504 волостях Севера и Северо-Запада большевиков в Советах было 19%, сочувствующих им 11%, левых эсеров - 3,6%, сочувствующих им -2,4%. других партий - 1,1%, беспартийных -61,9%21. Преобладание беспартийных, но сочувствующих Советской власти - характерная черта крестьянских Советов, отражавшая слабую политизацию деревни. Большевиков в Советах представляли солдаты, рабочие, крестьянская беднота, левых эсеров - солдаты, мелкие и средние крестьяне, частично бывшие сотрудники земств. Кулаки в Советах чаще всего заявляли о своей беспартийности.
Левые эсеры быстро набирали силу в аграрных губерниях, где борьба в деревне не приняла еще крайних форм. Характерно, что там, где рано началась и остро проходила борьба бедноты и кулаков за власть, - Самарская, Саратовская, Московская, Нижегородская, Владимирская губернии - зимой 1917-1918 гг. лево-эсеровские организации не получили большого развития. Здесь борьба за крестьянство шла между большевиками и правыми эсерами. В Самарской и Саратовской губерниях, отличавшихся высоким удельным весом зажиточного крестьянства, правым эсерам удалось сохранить свои организации и областное объединение с центром в г.Саратове и ряд волостных организаций, не смирившихся с потерей власти. В то же время в этом районе возникают 86 организаций РКП(б)22. С возвращением домой солдат во всех губерниях началось оформление ячеек большевиков. В ряде мест создание партячеек обосновывалось тем, что без них
69

Рождение нового режима.
не может быть правильной работы Советов23. Зимой 1918 г. крестьяне Владимирской губернии организовали 13 сельских ячеек РКП(б)24. В Нижегородской губернии демобилизованные солдаты создали более 15 организаций коммунистов25.
Состояние доступных нам источников не дает возможности выявить динамику роста в деревнях левоэсеровских ячеек в эти месяцы. Но в губернских и уездных советских газетах того времени часто встречались призывы к их созданию. Левоэсеров-ские, как и большевистские, эмиссары, инструкторы, комиссары и агитаторы, приезжавшие из Москвы, Петрограда, губернских центров, помогали организационному сплочению своих сторонников в деревнях и уездных городах. В органах власти левые эсеры и большевики вели совместную работу на основе декретов Советской власти. Через Крестьянский отдел ВЦИК и крестьянские секции губисполкомов левые эсеры готовили инструкторов для проведения социализации земли. Здесь же ходоки из деревень получали инструкции, литературу. Советская власть оказывала той и другой партиям финансовую поддержку. Так, в первые месяцы ВЦИК выделил левым эсерам на агитационно-пропагандистские цели 250 тыс. руб26. Большинство земельных, многие продовольственные и военные отделы исполкомов возглавляли левые эсеры.
Первоочередной задачей новых органов власти в деревне становится разрушение прежней системы общественно-экономических отношений, ликвидация всех видов частной собственности на землю.
Уже к апрелю 1918 г. в губерниях Центральной России было конфисковано 79,6% имений27. Помещики не оказали организованного сопротивления экспроприации их собственности. Союз земельных собственников вынужден был признать, что фактическое положение дел не позволяет игнорировать Декрет о земле. Он рекомендовал помещикам настаивать на составлении подробной описи имущества и оформлении ее по юридическим правилам. При благоприятных условиях эта мера должна была помочь собственникам доказать размер убытков, причиненных во время конфискации. Юридический отдел союза разъяснял помещикам, что по смыслу Декрета о земле и Инструкции земельным комитетам, конфискации не подлежали дома, усадьбы, лич-
70

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
ные вещи. Собственник мог настаивать и на сохранении за ним участка пахотной земли для обработки собственным трудом. Совет союза рекомендовал бывшим землевладельцам не покидать своих усадеб28. Союз надеялся на скорую реставрацию старой власти и стремился сохранить в деревне свои силы. Однако, опасаясь за жизнь, большинство помещиков и членов их семей покидали имения. Но весной в связи с усилением голода многие из них вернулись в деревню, пытались заняться земледельческим трудом. Летом местные Советы стали выселять помещиков. Этот процесс усилился в период комбедов, а завершился в 20-е годы.
Центральная власть не определяла размеры владений, подлежащих конфискации, оставляя решение этого вопроса на усмотрение самих крестьян. Нормы конфискуемых владений определялись съездами Советов и были различными даже в пределах одного уезда. По решению съездов, на учет брались и крупные владения крестьян. Этот вопрос достаточно изучен в литературе 70-х годов. Спорным остается лишь объем ущерба, нанесенного сельскому хозяйству погромами. Количество разгромленных имений было значительно выше, чем это отражено в трудах историков. Так, П.Н.Першин считал, что было разгромлено не более 10% имений. Однако, как показывают данные анкет, в 6 губерниях -Рязанской, Пензенской, Саратовской, Смоленской, Тверской и Новгородской - из 1204 имений пострадало 401, т. е. 33,3%. Особым размахом погромы отличались в губерниях со значительными остатками крепостнических пережитков. В Симбирской губернии, например, было уничтожено около 60% имений. В то же время в Тамбовской губернии, где эсерами были приняты своевременные меры по передаче имений в ведение земельных комитетов, разгромы не имели массового характера.
В феврале 1918 г. был опубликован подготовленный левыми эсерами "Основной закон о социализации земли" - второй после Декрета о земле законодательный акт, имевший важнейшее значение для аграрных преобразований первых лет. Он по существу заложил фундамент новых земельных отношений в стране. Закон исходил из факта ликвидации помещичьего землевладения. Первостепенное внимание в нем уделялось вопросам практического использования земли, ставшей общенародным достоянием. Этим законом определялись правила пользования и распоряжения
71

Рождение нового режима.
землей. Закрепляя идею большевиков о создании крупных государственных хозяйств, на чем настаивал Ленин, и отдавая преимущество коллективным формам ведения хозяйств перед индивидуальными, закон вместе с тем не навязывал немедленного перехода к ним. Идя навстречу желаниям крестьян, закон вводил уравнительное землепользование.
По "Основному закону о социализации земли" в раздел пускались не только бывшие помещичьи, купеческие, монастырские, церковные земли, но и надельные, купчие, отрубные и хуторские земли крестьян, что подрывало товаропроизводящие хозяйства. Право пользования землей предоставлялось только лицам, обрабатывающим ее личным трудом. Использование наемного труда допускалось лишь для нетрудоспособных, или при обработке площадей запасного фонда и государственных земель. Всего в европейской части в раздел было передано 15,5 млн дес. земли. Но по губерниям и районам земля сельскохозяйственного значения распределялась неравномерно: в Среднем Поволжье и Прикамье на 6 губерний было 8 млн дес, в 4 губерниях черноземного центра - 3 млн, в 11 губерниях промышленного района -3,3 млн дес. В Северном районе крестьяне 7 губерний получили 1,2 млн дес. В восточных губерниях (Поволжье и Прикамье) наделы увеличились таким образом на 50%, в южных - на 80, в цен-тральных-на 15, а в северных -на 8%э.
Начавшись весной 1918 г., уравнение земли проходило вплоть до сплошной коллективизации, но наиболее активно - в 1918-1919 гг. Уравнение проводилось не по высшему и даже не по среднему хозяйству, а по низшему, потребляющему, что предопределило в скором времени немалые трудности в получении хлеба из деревни. Весной 1918 г. средняя прибавка земли составила лишь 1-2,2 дес. на душу. Как первый, так и последующие разделы проводились в основном по числу едоков, что отвечало бедняцкому пониманию равенства. В ходе весеннего раздела состоятельные хозяйства лишались части своих земель, инвентаря, скота и это было одной из причин резкого обострения борьбы в деревне.
Беднота, получив землю, не могла создать рационального хозяйства, поскольку не имела нужных для этого средств производства. К началу весеннего сева деревне не хватало 350% сельско-
72

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
хозяйственных орудий по сравнению с тем, что требовалось до войны. Крестьяне нуждались в 3,5 млн пахотных орудий, каждое третье хозяйство не имело инвентаря и рабочего скота30. Революционная власть пыталась помочь деревне, но все, что она могла немедленно сделать - издать Декрет о монопольном распоряжении государства сельскохозяйственными орудиями и машинами, перевести некоторые заводы с военного производства на изготовление инвентаря, организовать общественное использование конфискованного инвентаря помещиков через прокатные пункты и др. Но это было лишь каплей в море народной нужды. А главное - государство не имело хлебных резервов и не могло обеспечить бедноту посевным материалом. Семена были у зажиточных крестьян и середняков. Весной хлеб стал главным объектом борьбы. Проблема его учета и перераспределения стала одной из основных задач новой власти.
10,5 млн безземельных и малоземельных крестьян (из 15 млн крестьянских дворов), даже получив землю, не могли создать товарного хозяйства, поскольку не имели, или почти не имели, инвентаря, скота, семян, да и прибавка земли не была существенной. Без помощи государства беднота не могла засеять полученную землю. Многие миллионы крестьян становились государственными иждивенцами, освобождавшимися от налогов, поставок хлеба, получавшими помощь на льготных условиях. Поскольку государство не имело никаких резервов для снабжения малоимущих, поощрялась их инициатива в уравнении богатых и состоятельных крестьян с беднотой в нормах пользования землей, скотом, инвентарем, в изъятии всех прочих "излишков", что с неизбежностью вело к обострению социальной борьбы.
Весной 1918 г. перед деревней не стояла задача организации новой экономики. Но жизнь втягивала крестьянские Советы в решение неотложных экономических проблем. Требовались деньги на содержание работников Советов, больниц, школ, милиции, Красной гвардии, приобретение хлеба и инвентаря. Советы получили от земств тяжелое наследство в виде налоговых недоимок, долгов. На требования местных Советов о субсидировании Совнарком разъяснял 19 ноября 1917г., что они должны сами обеспечивать себя денежными средствами, вводя местные налоги31. 20 января 1918 г. Совнарком издает "Проект единовре-
73

Рождение нового режима.
менного поимущественного налога", по которому обложению подлежали крестьяне, имеющие более двух рабочих лошадей и более 25 дес. земли". Практическому осуществлению этого налога должна была предшествовать работа сельских и волостных Советов по учету и оценке имущества жителей. Крестьянское хозяйство, как объект налогового обложения, было новым и непонятным для сельских жителей явлением, к которому их органы власти не были готовы.
В январе 1918 г. Ленин ориентировал Советы на изъятие денег у кулаков, рассматривая наличие таковых как свидетельство эксплуатации народного труда33. 14 февраля Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) циркулярно предписывал изыскивать средства "на месте путем беспощадного обложения имущих классов"34. Но большинство Советов не было к этому готово, практикуя традиционное обложение земли и сбор земских налогов. Однако Наркомзем и Наркомфин были принципиальными противниками взимания поземельных налогов, так как "Основной закон о социализации земли" отменял выкуп за землю и арендную плату. Разъяснениями, данными в апреле и июне, эти налоги были отменены35. Советы перестали собирать налоги для государственных нужд. Дискуссии об объекте налогового обложения велись в центральных органах до конца октября 1918 г. До осени каждый Совет по-своему добывал средства для местных нужд. Категории облагаемых жителей и суммы налогов находились в прямой зависимости от социального состава Совета. По данным 1003 волостных Советов 17 губерний Европейской России (Владимирская, Вологодская, Воронежская, Калужская, Костромская, Курская, Московская, Новгородская, Орловская, Пензенская, Рязанская, Саратовская, Смоленская, Тамбовская, Тверская, Тульская, Ярославская) 343 Совета (34,2%) получали средства подесятинным и подушным сбором36, хотя они были запрещены Советской властью. Практикуемый Советами принцип уравнительности нередко на местах оборачивался против бедноты и середняков Так Чудиновский сельский Совет Орловского уезда Вятской губернии обложил одинаковым налогом как малоземельных, так и состоятельных крестьян. Разобравшись в сути такого уравнения, беднота запротестовала37. А в Михайловской волости Новоладожского уезда 25 голосами против 21 и
74

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
при 7 воздержавшихся был принят налог не с десятины, а с души (надела), что также ущемляло бедноту. Если платить за десятину, жаловались бедняки в НКВД, "то приходится со всех поровну, а если с души, то у кулаков в одной душе находится 8-10 десятин, а у крестьянина от 3 до 5, и получается, что за неравный надел земли платить одинаково, что кулакам выгодно"38.
Небольшая часть Советов (9,2%) старались получить средства, не задевая интересов крестьян: от продажи леса, имущества помещичьих имений, скота, инвентаря.
203 Совета (20,2%) практиковали обложение "сельской буржуазии" (кулаков, торговцев, владельцев промыслов). Но зажиточное крестьянство конечно не мирилось с такой практикой и обычно добивалось перевыборов неугодных Советов. Так, после того, как Совет с. Ризадеево Ардатовского уезда Нижегородской губернии обложил кулаков налогом, они его разогнали. Вместо Совета избрали старосту". Похожее случилось и в Вельской волости Глазовского уезда Вятской губернии. Здесь 29 марта волостной совет решил обложить чрезвычайным налогом лиц, нажившихся на войне. 3 апреля волостное собрание под нажимом кулаков отменило решение Совета40.
Налоговое обложение только зажиточных крестьян наиболее часто практиковали волостные Советы промышленных губерний. Так, из 100 волостных Советов Владимирской губернии (губерния с развитой промышленностью) к такому обложению прибегли 30 Советов, в то время как в аграрной Рязанской губернии из 100 Советов кулаков обложили лишь 13, а в аграрной Пензенской - 7. Вообще в аграрных губерниях волостные Советы чаще всего получали средства путем обложения всего населения: в Пензенской губернии так поступали 46% Советов, в Рязанской -23%, в Вологодской - 48% (106 из 220 Советов)41. В то же время во взаимоотношениях с зажиточными слоями деревни большинство крестьянских Советов не выходили за привычные рамки общинной жизни. Налоговая деятельность волостных Советов не подрывала финансовой основы крепких крестьянских хозяйств
Советская власть подтвердила монополию государства на хлеб, введенную еще Временным правительством в марте 1917 г. Основой государственной монополии были учет и контроль, изъятие хлеба по твердым ценам, запрещение его свободной про-
75

Рождение нового режима.
дажи. Но в начале 1918 г. хлебная монополия существовала только на бумаге. Государство не имело работоспособного продовольственного аппарата. Владельцы хлеба не признавали решений съездов и исполкомов Советов об ограничении свободной продажи и мерах контроля, отвечая на попытки учета и реквизиции излишков прекращением подвоза хлеба в города и на сельские базары. Хлеб стал сильнейшим средством давления на органы власти. Незаинтересованность крестьян в продаже хлеба государству, стремление обменять его на товары, неуклонный рост спроса и сокращение предложения усиливали спекуляцию хлебом. Неспособность государственных органов обеспечить население хлебом породила особое явление, так называемое мешочничество (индивидуальная добыча хлеба, покупка его по рыночным ценам).
Продовольственные съезды и съезды Советов, состоявшиеся в начале 1918 г., высказались за хлебную монополию, сохранение твердых цен, усиление борьбы с мешочничеством, спекулянтами, захватом грузов в пути, с сепаратизмом местных Советов и отдельных организаций. Вместе с тем практические работники считали необходимым предоставить крупным продовольственным организациям право на самостоятельные заготовки продуктов в указанных центром местностях и объемах42. Весной все большее число продовольственных комитетов, не справляясь со своими обязанностями, стали настаивать на привлечении к хлебозаготовкам кооперативных организаций и оставшегося частного торгового аппарата. В этом они видели реальную возможность борьбы со спекуляцией.
Кооперативный съезд, прошедший в феврале, высказался против централизации продовольственного дела и системы государственного регулирования43, хотя в 1917 г. кооператоры были рьяными защитниками хлебной монополии. Теперь меньшевики и эсеры, которые составляли большинство в кооперативах, заявляли, что для осуществления монополии в стране нет социальных и политических условий, что учет миллионов мелких хозяйчиков - утопия. Имея большинство в продорганах (в Московском областном продкоме из 2 тысяч служащих только 25 были коммунистами44), они не прилагали усилий к сохранению монополии, выдвигая лозунг свободной торговли.
76

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
К весеннему севу государству удалось получить лишь 18% необходимых семян45. Их пришлось брать с боем. Так, в Воронежской губернии, где имелось 7 млн пудов хлебных излишков, из них 3 млн обмолоченных, крестьяне скармливали хлеб скоту, изводили на самогон, но не давали заготовителям**. В Бобровском уезде три дня шло сражение заготовителей с крестьянами, не дававшими вывозить хлеб с ссыпных пунктов на железнодорожную станцию. В результате боя было много убитых и раненых47. Курская губерния из 16,7 млн пудов излишков за четыре месяца 1918г. поставила по нарядам центра только 116 вагонов48 (116 тыс. пудов), в то время как спекулянты и мешочники вывезли из губернии 14 млн пудов хлеба.
А в это время в потребляющих губерниях на почве голода вспыхивали эпидемии и росла социальная напряженность. В г.Бельске (Смоленская губ.) голодной толпой был расстрелян уездный Совет. В Смоленской губернии толпы крестьян по 300-400 человек производили насилия над продовольственными работниками. В голодающей Калужской губернии крестьяне получали не более 2-3 фунтов хлеба в месяц. Во многих местах к весне были съедены семена и поля остались незасеянными. Петроградская губерния за четыре месяца получила лишь 245 вагонов хлеба. В Псковской губернии к весне 50% детей опухли от голода. В поисках хлеба одна деревня нередко обыскивала другую, что приводило к кровопролитным столкновениям49.
Обеспечение населения хлебом и семенами являлось важнейшей функцией волостных Советов. Именно они были наиболее массовым звеном аппарата, осуществлявшего хлебную монополию государства. Результативность их продовольственной деятельности зависела не только от наличия хлеба в волости, но и от социального состава самих Советов. Но, как показывает анализ волостных документов тех лет. состав Советов часто сам определялся обеспеченностью населения хлебом. В 200 волостях четырех губерний промышленного района - Владимирской, Нижегородской, Тверской и Ярославской, наибольшую активность в проведении государственной политики проявляли Советы с высоким процентом рабочих в составе населения волости. Так, во Владимирской губернии 80% волостных Советов признавали монополию на хлеб, в Ярославской - 50, Нижегородской - 43, Твер-
77

Рождение нового режима.
ской - 22,6%50. В среднем 49% волостных Советов промышленных губерний поддерживали продовольственную политику Советской власти. Но результативность их работы была невелика. На состоявшемся в марте 1918 г. Осташковском уездном съезде Тверской губернии делегаты 7 волостей говорили, что в деревне сильно влияние кулаков, из-за чего деревня не идет навстречу местным Советам: развита спекуляция, учет и реквизиции хлеба не проводятся, продукты распределяются "несправедливо, всем". Сообщалось также, что Новинский волостной Совет сам поддерживает спекуляцию, а в Павлихинской волости голодная бессознательная масса, подстрекаемая кулаками, попами, помещиками, избила членов Совета, пытавшихся провести учет хлебных излишков. И лишь Пашутинский волостной Совет, поддерживаемый беднотой и крестьянами среднего достатка, произвел реквизицию хлеба у кулаков, и распределил его среди неимущих51.
Голод побуждал бедноту создавать свои организации. Агитатор Поляков сообщал во ВЦИК, что волостной Совет Констан-тиновской волости Кашинского уезда состоит сплошь из зажиточных мужиков. Волости грозит голод, но крестьяне прячут хлеб, боясь не только реквизиции, но и его переписи. Приближение голода заставило солдат организовать свою секцию при Совете, на которую, как писал агитатор, "можно надеяться"". В губернии получили распространение "комитеты голодных", проявлявшие инициативу в учете и реквизиции хлеба. Такие же комитеты действовали во Владимирской, Воронежской, Калужской, Костромской, Тамбовской, Тульской, Рязанской губерниях. По данным 75 волостей Тверской губернии, провести учет удалось лишь в 3% волостей, реквизиции - в 66%53. В среднем 31,6% волостных Советов четырех промышленных губерний провели учет хлеба. Из 180 Советов Тверской и Нижегородской губерний, давших сведения, реквизиции осуществили 54,8%я. В Ярославской и Владимирской губерниях реквизиции не проводились ввиду отсутствия излишков, но в 42% волостей (46 - в Ярославской и 36 - во Владимирской) были установлены нормы потребления55.
Власть оказывала некоторую помощь голодающим губерниям. Так, Владимирский губисполком получил деньгами 4,5 млн
78

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
руб. и более 300 вагонов семенного овса, 70 вагонов картофеля. Чтобы засеять все поля, отдел снабжения губисполкома открыл в Меленковском и Муромском уездах ссыпные пункты, послав туда мануфактуру для обмена и агентов для закупки картофеля56. Помощь государства имела немаловажное значение в прекращении выступлений голодающего населения. Однако основным источником обеспечения семенами были внутренние ресурсы, которые приходилось добывать в нелегкой борьбе. В с. Андрейко-во Больше-Мурашкинской волости Княгининского уезда Нижегородской губернии беднота для борьбы, с кулаками создала партийную ячейку и при ней организовала вооруженный отряд. Согласно версии сельских коммунистов, кулаки стали натравливать на них голодающих жителей, в связи с чем пришлось обратиться за помощью в уездный Совет". В конце марта члены бедняцкой организации села Гридна И.Федотов и А.Ширшин просили Нижегородский губернский Совет помочь в борьбе с кулаками, которые не давали произвести учет хлеба58. Нижегородский губисполком послал в уезды реквизиционные отряды. Один из них под командой коммуниста Павлова был направлен в Кня-гининский уезд. Беднота активно помогала отряду в учете хлеба, что привело к резкому обострению борьбы в деревнях. "Кулаки с неимущими крестьянами, - говорилось на заседании губисполкома при обсуждении итогов работы отряда, - устраивают между собой схватки"5'. Согласно официальным документам, 6 марта, ночью, в зажиточном селе Б.Мурашкино 200 "кулаков, торговцев и подкупленных ими лиц", окружив отряд, устроили над ним расправу. Руководитель отряда был убит. Губисполком наложил на кулаков контрибуцию в 600 тыс. руб. и направил в село усиленный отряд для реквизиции хлеба60.
18 марта на заседании Нижнегородского губисполкома был заслушан доклад председателя Сергачского уездного исполкома Романова. Раскрывая трудности реквизиции хлеба, он рассказал, как кулаки подкупали голодающих хлебными подачками, за что беднота защищала их как благодетелей, оказывая вооруженное сопротивление учету61. Аналогичным было положение и в других уездах. В Татаро-Маклаковской волости Васильсурского уезда кулаки, сидевшие в Совете, сжигали декреты Советской власти. Террором они подавили бедноту, расстреляв весной 41 человека
79

Рождение нового режима.
и выгнав из села 10 семей62. В марте произошли вооруженные выступления крестьян, противившихся учету хлеба, в селах Воскресенском, Левихе, Капустихе, Хвощевке, Шарголи и др. В Воскресенском крестьянами был разогнан уездный Совет63. Сообщая в Наркомат внутренних дел о разгорающейся на почве голода борьбе в деревне, Нижегородский губисполком отмечал усиление кулаков и неорганизованность бедноты. Неспособность местных Советов добыть хлеб подрывает их авторитет, в настроениях масс заметен сдвиг вправо и рост неприязни к Советской власти64, заключал губисполком.
В губерниях, располагавших хлебными запасами, волостные Советы отвергали хлебную монополию и твердые цены, поднимали нормы потребления. Так, в 131 волости Вятской губернии, имевших излишки хлеба, попытки реквизиции были отмечены лишь в 35,1% волостей65. Наиболее активно против хлебной монополии выступали волостные Советы четырех южных, самых хлебных уездов губернии, где излишки хлеба имелись у 50% крестьян и определялись в 5,5 млн пудов. В Уржумском уезде твердые цены на хлеб признавали лишь 3 волостных Совета, остальные 18 категорически отвергли их, повысив стоимость пуда зерна до 20 руб. В Малмыжском уезде из девяти Советов, по которым выявлены сведения, только два провели учет и реквизицию излишков. Уездный Совет не мог наладить снабжение шести голодающих волостей, в то время, как мешочники вывезли из уезда около 300 тыс. пудов хлеба. В Яранском уезде лишь 3 из 11 волостных Советов проводили продовольственную политику центра. Уезд, традиционно и ежегодно поставлявший на рынок 1,5 млн пудов товарного хлеба, руководство Совета потребовало перевести из производящих в потребляющие66.
Для поволжских губерний 1917 год был неурожайным. В начале 1918 г. хлеб здесь можно было достать лишь с применением вооруженной силы. На это решился лишь Саратовский губисполком, проведя реквизиции в 59,7% волостей67. За счет внутренних ресурсов губернии было удовлетворено большинство нуждающихся, привозной хлеб распределялся лишь в 14% волостей.
В Пензенской губернии излишки были в 4 из 12 уездов. Меры к учету приняли лишь 22,5% волостных Советов, но в 7,5% волостей он не дал результатов.68
80

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
Московский журнал "Продовольственное дело" писал, что в Пензенской губернии хлеб задерживают кулаки, стремящиеся во что бы то ни стало добиться отмены хлебной монополии, чтобы "наживать барыши на имеющемся у них и захваченном в помещичьих экономиях хлебе"69. Поскольку большинство уездов были голодающими, правительство ассигновало Пензенской губернии 8 млн руб. для закупки хлеба. Но купленный в Сибири хлеб не был доставлен из-за мятежа Дутова. Чтобы ослабить голод и помочь пензенской бедноте семенами, в марте-апреле из Тамбовской губернии в Пензенскую было направлено 100 вагонов зерна70.
Государство пыталось получить хлеб в обмен на товары. Это был единственный способ избежать обострения ситуации. В апреле для расширения товарообмена с деревней Совнарком отпустил Наркомату продовольствия товаров первой необходимости на 1162 млн руб.70* За эти товары власти рассчитывали получить 230 тыс. вагонов (230 млн пудов) продовольствия. Однако товарообмен дал лишь 6,7% от ожидаемого. Советы не сумели организовать обмен товаров на хлеб. К тому же большая часть товаров попала в руки противников Советской власти, поскольку была направлена в наиболее хлебные районы страны, вскоре захваченные контрреволюционными силами.
Позицию волостных Советов в вопросе о хлебе в конечном счете определял середняк, как наиболее массовый представитель в Советах. Но, имея излишки хлеба, он тоже хотел извлечь максимальную прибыль из своего достатка. Поэтому в хлебородных губерниях середняк вместе с кулаком боролся против твердых цен, учета и реквизиций. В потребляющих губерниях средний крестьянин весной хлеба не имел. И здесь он был заинтересован в учете и перераспределении кулацких излишков. Но, располагая некоторыми средствами для покупки хлеба на рынке, он легко поддавался агитации в защиту свободной торговли и самостоятельных заготовок. В потребляющих губерниях средние крестьяне составляли основную массу мешочников.
В волостных Советах середняки выступали сторонниками мирного, традиционно общинного решения проблемы обеспечения хлебом голодающих: путем пожертвований, самообложения, закупки в других губерниях и пр. Так, в Смоленской губернии
6—1142 81

Рождение нового режима.
волостные сходы (Цуриковская волость и др.) выносили постановления, в которых было записано, чтобы каждая деревня сама кормила своих голодающих. "Прокорм за плату, - писали "Известия Смоленского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов" 21 июня 1918 г., анализируя положение в деревне, -кто берет по твердым ценам, а у кого совести меньше, - берет с бедняков и подороже". Княгининский волостной Совет Нижегородской губернии также постановил, чтобы каждое общество само заботилось о своих нуждающихся согражданах и оказывало им продовольственную помощь. В то же время Совет принял наказ ходатайствовать перед уездным съездом об уничтожении всех продовольственных органов, проводящих хлебную монополию, установлении свободной торговли, повышении твердых цен".
Традиционные методы борьбы с голодом, в частности самообложение в пользу нуждающихся односельчан, активно пропагандировались эсеровской печатью. Газета удмуртских эсеров "Виль-Синь", призывая к гражданскому миру в деревне, рекомендовала кулакам добровольно обеспечивать бедноту хлебом, чтобы у нее не было стремления отобрать его бесплатно или по твердым ценам. Одновременно газета призывала кулаков создавать свои боевые дружины72. Однако добровольные пожертвования хлеба не получили массового распространения. В Саратовской губернии, например, лишь в 10 волостях беднота получила помощь от зажиточных односельчан73.
В начале марта Московский областной продовольственный комитет, курировавший деятельность продкомов 13 губерний, направил всем Советам телеграмму, предлагая собрать деньги на закупку хлеба и семян. Каждый едок должен был внести не менее 5 руб.74 Волостные Советы Московской, Смоленской, Костромской. Вологодской губерний развернули широкую кампанию по сбору денег для закупки хлеба в производящих местах. Но и здесь богатые крестьяне, имевшие средства и вносившие сотни рублей, были в выигрыше. Бедняк же денег не имел. Перед Советами встал вопрос об организации продовольственных фондов для помощи голодающим. Там, где руководящую роль играли пролетарские слои деревни, фонды создавали за счет контрибуций, собранных с местной буржуазии. Середняцкие же Советы
82

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
призывали вносить добровольные пожертвования на закупку хлеба для голодающих. В Нижегородской губернии 22 волостных Совета из 105 средства для продовольственных фондов получали за счет обложения зажиточных крестьян и кулаков, 13 -собирали деньги со всего населения75. Обложения зажиточно-кулацких хозяйств чаще всего практиковались в промышленных уездах губернии - Павловском, Балахнинском, Воскресенском. Там зимой позиции бедноты в Советах еще были достаточно прочными. Иногда кулаки сами предлагали услуги для покупки хлеба голодающим, но на своих условиях: допустить свободную торговлю, разогнать волостной или даже уездный Совет. Так было, например, в Керенской волости Пензенской губернии. За обещание добыть хлеб местные купцы потребовали разогнать уездный совет и вернуть ранее собранные с них деньги".
Губернские продорганы и съезды Советов устанавливали нормы потребления, и требовали сдавать излишки по твердым ценам, даже превышавшим государственные порой в пять и более раз. Но и по этим завышенным ценам владельцы не хотели отдавать хлеб, поскольку на рынке он стоил значительно дороже и спрос на него намного превышал предложение. Владельцы хлеба не допускали к своим амбарам учетные комиссии, разгоняли Советы, пытавшиеся учесть их излишки, оказывали вооруженное сопротивление сельской Красной гвардии и реквизиционным отрядам. На этой почве весной участились вооруженные столкновения.
Эти явления не были новыми или характерными только для 1918 г. Они начались еще в 1916 г. осенью, когда царский министр А.А.Риттих вынужден был ввести продразверстку и реквизиции хлеба. Кадет А.И.Шингарев, первый министр продовольствия Временного правительства, при поддержке "всей демократии" в марте 1917 г. ввел монополию государства на хлеб. С.Н.Прокопович, последний министр продовольствия Временного правительства, использовал воинские части для ее осуществления. Большевики сохранили монополию государства на хлеб и вначале полагались на инициативу местных органов власти в ее проведении. Способы добычи хлеба волостными Советами зимой - весной 1918 г. были весьма разнообразными. Учет и реквизиция хлебных излишков стали революционно-больше-
83

Рождение нового режима.
вистской мерой борьбы с голодом. Но к ней прибегали не более трети волостных Советов.
В марте - мае 1918 г. губернские продовольственные органы и съезды Советов Астраханской, Вятской, Казанской, Курской, Нижегородской, Орловской, Пензенской, Самарской, Саратовской, Симбирской, Тамбовской губерний, а также десятки уездных Советов, уступая давлению крестьянства, либо отменяли твердые цены, либо запрещали вывоз хлеба из губерний, либо прямо разрешали свободную торговлю им. С точки зрения большевиков, вышеназванные Советы капитулировали перед мелкобуржуазной стихией, сдавали позиции буржуазии. Но это не усилило притока хлеба в города и на сельские базары. Через рынок крестьяне диктовали свои условия, вслед за свободной торговлей требуя роспуска неугодных им Советов. О том, к чему привела отмена твердых цен на хлеб, можно судить на примере Спасского уезда Казанской губернии. Инструктор Володин сообщал во ВЦИК, что цена пуда ржаной муки в деревне дошла до 70-80 руб. На рынке хлеба не было вообще. "Бедняки тщетно пытаются понизить цену, так как 4-й крестьянский съезд Казанской губернии разрешил вольную продажу хлеба... Отдел продовольствия в руках тех, кто и раньше руководил им, но ничего не придумал, кроме вольных цен и прекращения закупки хлеба. Кроме того, огромная часть излишка хлеба выкачена уже мешочниками. Мешочники едут огромными массами и остановить их нет возможности"77. Аналогичным положение было и в других губерниях, имевших хлеб. В Тамбовскую губернию еженедельно прибывало до 50 тыс. мешочников78. Чрезвычайный уполномоченный по хлебозаготовкам на юге страны А.С.Якубов телеграфировал в Наркомпрод: "Тысячи ходоков от волостей, уездов с удостоверениями Советов и продкомов на право закупки хлеба направляются на Северный Кавказ, вывозится с Кавказа хлеб главным образом мешочниками. Пробовали реквизировать несколько десятков вагонов и никак не отделаемся. Сотни ходоков каждый день устраивают перед домом дебош. Нет сил при таких условиях работать"79. Член коллегии Наркомпрода Д.З.Мануильский, курировавший организацию продовольственной работы в Курской и Орловской губерниях, сообщал в мае 1918г., что на Московско-Курской железной дороге мешочничество приняло раз-
84

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
меры катастрофы, взрывающей хлебную монополию80. Мешочники подкупали железнодорожников, нанимали матросов и солдат для охраны, вступали в бой с реквизиционными отрядами.
Мешочничество было порождено мировой войной, разрухой, неспособностью буржуазного, а затем созданного на его основе советского продовольственного аппарата обеспечить население хлебом. В Калужской губернии 40% населения, не надеясь на централизованную доставку хлеба, добывало его собственными силами81. Борьба с мешочничеством, развернутая Наркомпро-дом, не давала практических результатов, лишь обострив положение в потребляющих губерниях. Так, 21 июля комиссар Ярославского военного округа М.В.Фрунзе, председатель губиспол-кома Климохин и председатель горсовета Степанов телеграфировали Ленину, что в Иваново-Вознесенской губернии голод, населению целый месяц не выдавалось ни фунта хлеба. "Рабочие изнурены до последней возможности. До сих пор держались мешочничеством. Преследования и уничтожение последнего, в связи (с) отсутствием всякой поддержки от продорганов создает (волнение в) рабочей среде"82.
Кроме продовольственного, острейшими политическими проблемами жизни страны того времени были еще два вопроса: Брестский мир и создание регулярной армии.
Вся "демократия", оскорбленная в своих лучших патриотических и революционных чувствах, развернула ожесточенную борьбу против условий Брестского мира. Правая часть "демократии" отвергала мирную передышку как предательство союзников, ущемление национальных интересов и потерю революционных завоеваний. Левая часть "демократии" не приняла курс на мирное сосуществование с капиталистическими государствами, оценив его как политику капитуляции перед империализмом и предательство мировой революции. Стремясь разжечь ее пламя, левые эсеры звали народ на восстание против Брестского мира. Б.Камков - один из^идеров левых эсеров, заявлял: "Мировая революция придет путем нашего восстания против германского империализма. Наше восстание - несомненный импульс к революции мировой"83. Эти же мотивы лежали в основе неприятия Брестского мира и левыми коммунистами.
Протестуя против Брестского мира, левые эсеры в марте 1918 г. вышли из Советского правительства (Совнаркома), но остались
85

Рождение нового режима.
во ВЦИКе и местных Советах. В вопросе о мире левые эсеры разошлись с трудящимися массами крестьянства, которые воевать не хотели. На III съезде левых эсеров (июнь 1918 г.) одиннадцать делегатов от крестьян Архангельской, Вологодской, Воронежской, Московской, Новгородской, Пензенской, Смоленской, Тамбовской губерний, Елецкого уезда Орловской губернии, от крестьян-татар и башкиров Урало-Волжского района, заявили о признании мира, отнесясь к нему как к необходимому злу84. Призывы к восстанию против Брестского мира не встречали поддержки в деревне. "Не надо себя обманывать напрасными надеждами, - говорил представитель Архангельской и Вологодской губерний Зитта. - Массы сознают неприемлемость договора, но отвергать его вряд ли будут, вряд ли поднимутся против него"85. Вместе с тем, крестьянство прифронтовых уездов Псковской, Воронежской, Курской, Витебской, Орловской губерний видели в немцах врага и выражали готовность защищать свою землю.
Борьба левых эсеров против мира за "революционную войну" стоила им потери 19% голосов на Всероссийском съезде Советов: на III съезде в январе 1918 г. они имели 39% делегатов, а на IV съезде в марте уже 20%. О падении влияния левых эсеров поступали сообщения и с мест. Так, в Псковской губернии под влиянием и руководством левых эсеров прошли три губернских съезда крестьян. Но на 4-м съезде, в апреле, их резолюция против Брестского мира была отвергнута большинством делегатов. Партия левых эсеров, сообщал губком коммунистов в ЦК РКП(б), "на этот раз разошлась с крестьянством. Подобный разрыв объясняется, безусловно, занятой левыми эсерами позицией по отношению к Брестскому миру"86.
В апреле орган левых эсеров газета "Знамя труда" отмечала, что влияние партии в широких народных массах резко упало. В вопросе о мире, писала газета 9 апреля, левые эсеры разошлись с крестьянством, в результате партия теряет их голоса. С.Рудаков в статье "Итоги и перспективы" признавал, что теперь большинства трудового крестьянства за левыми эсерами нет. Он считал это естественным результатом выхода из Совнаркома и ошибочной позиции руководства партии в вопросе о Брестском мире,
86

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
что не только подрывает дело революции, но и "губит будущее нашей партии, как партии массовой"87. Нежелание и неумение руководства партии считаться с действительностью, писал Рудаков, приведет к потере влияния на трудящихся, так как "питать массы фразеологией нельзя; необходима такая работа, которая давала бы возможность реально ощущать социально-экономические завоевания революции", что возможно только при условии совместной работы с большевиками и такой же ответственности за политику в целом.
Борьба руководства левых эсеров против Брестского мира и выход из Совнаркома не встретили единодушной поддержки в партии. Некоторыми наиболее дальновидными ее членами, способными разобраться в сложной обстановке, позиция руководства была оценена как "красивая поза" и "глубоко ошибочный шаг". Так, М.А.Натансон, старейший член партии эсеров и один из организаторов партии левых эсеров, писал, что, борясь против мира и объявляя большевиков изменниками социальной революции, левые эсеры логически приходят "к необходимости борьбы с большевиками, т. е. фактически к борьбе с Советами"88. На апрельском съезде партии он отмечал, что громадное большинство народа за заключение мира, что "народ желал спасти хоть часть того, что возможно", чтобы "в этой части России начать осуществление завоеваний революции"89.
В таких условиях Советская власть начала воссоздавать армию, стараясь как можно меньше затрагивать интересы крестьянства. Избежать конфликтов помогал добровольческий принцип формирования армии. Когда крестьяне воочию видели врага или возникала очевидная угроза возвращения помещиков, они добровольно брались за оружие. К.Б.Вербицкий, проводивший агитационную работу на границе Донской области и Воронежской губернии, в докладе во Всероссийскую коллегию по организаций Красной Армии отметил характерные для прифронтовых мест настроения крестьян. Сначала крестьяне и солдаты, только что вернувшиеся домой, относились к вступлению в Красную Армию отрицательно, писал он. Это настроение "сменялось выжидательным, когда они стали узнавать о поведении немцев в завоеванных местах. Оно становилось лихорадочным, когда слухи о зверствах немцев усилились и когда неприятель
87

Рождение нового режима.
приближался к границам и создавал непосредственную опасность". Крестьяне, засеявшие землю помещиков и немецких колонистов, умоляли дать им оружие и сколько-нибудь организовать их90. На 10 апреля в Курской губернии, по уездам которой проходила демаркационная линия, в Красную Армию записалось 7543 добровольца, а в Воронежской губернии, где крестьянам приходилось защищаться от казаков Краснова, на 20 апреля было зарегистрировано 8503 добровольца".
Когда в конце марта уральское казачество вторглось в Николаевский и Новоузенский уезды, беднота Самарской губернии стала создавать волостные и сельские дружины, из которых за короткое время только в Николаевском уезде было создано четыре полка. По 200-600 добровольцев выделили села Липовка, Горяиновка, Хлебное, Н.Захарьино, Сулак, Семеновка и др., 2600 бойцов дал Новоузенский уезд. Для борьбы с казаками в уездах была создана "Особая армия" в 4500 человек92. Но как только опасность проходила, добровольцы возвращались в деревни. В тыловых же губерниях беднота и вовсе отказывалась браться за оружие.
Большим препятствием на пути формирования армии, наряду со слабой работой военных отделов Советов, технической неподготовленностью, отсутствием средств, обмундирования, был голод. Из Тверской, Псковской, Новгородской, Нижегородской, Московской, Тамбовской губерний сообщали, что добровольцы не получая пайка, уходят из армии.
В апреле 1918 г. Высший военный совет разработал план комплектования армии в миллион человек. В тех условиях такую армию на основе добровольчества создать было невозможно. Поэтому, не отказываясь от добровольческого принципа, Советская власть предприняла меры к подготовке перехода к всеобщей воинской повинности. 8 апреля Совнаркомом был принят декрет о создании военных комиссариатов (военкоматов), которые должны были заниматься вербовкой добровольцев, учетом годного к военной службе населения, его обучением, спортивной подготовкой и политическим просвещением93. 22 апреля 1918 г. ВЦИК по докладу Л.Д.Троцкого принял декрет "Об обязательном обучении военному искусству". Подчеркивая классовый принцип создаваемой армии, декрет вводил обязательное воен-

Волостные и сельские советы - крестьянская власть
ное обучение для трудящихся 18-40 лет94. Декрет закладывал основы регулярной армии.
Реализация советских военных декретов встретила большие трудности в деревне. Хотя декрет о создании военкоматов не подлежал обсуждению, на сельских сходах звучали требования его отмены. Агитатор М.Михайлов, работавший в апреле-мае по созданию волостных военных комиссариатов в Сычевском уезде Смоленской губернии, сообщал в Москву, что на почве продовольственной разрухи и агитации кулаков и правых эсеров волостные сходы крестьян не желают исполнять декрет о создании военкоматов95. Агитатор Самородов писал из Муромского уезда Владимирской губернии, что в Загоринской и Клинской волостях против создания военкоматов на собраниях активно выступали кулаки, обвиняя Советскую власть и Красную Армию в организации голода. Бедствующие крестьяне, поддавшись им, отказались создавать военные комиссариаты96. Военный комиссар Новгородской губернии доносил в Москву, что продовольственный кризис заставил прекратить прием в Красную Армию, а из-за отсутствия подготовленных кадров и отказа населения задерживается формирование волостных комиссариатов97. Такие же сообщения поступали из Вологодской, Костромской, Калужской, Московской, Орловской, Пермской губерний98. В итоге в апреле-мае военные комиссариаты были созданы лишь в 14 губерниях и 50 уездах99. Строительство военного аппарата в волостях и учет призывных возрастов еще и не начинались.
Руководство окружными, губернскими и уездными военными комиссариатами коммунисты делили с левыми эсерами. К лету левые эсеры занимали посты военных комиссаров и руководителей в Тверской, Тульской, Калужской, Костромской, Курской, Ярославской, Казанской, Симбирской, Пермской, Новгородской и других губерниях. В Московском военном округе левый эсер Полянский был заместителем командующего коммуниста Н.И.Муралова. Много левых эсеров было на постах уездных военных комиссаров. Например, в Костромской губернии они возглавляли 11 из 12 уездных военкоматов, в Тульской- бит. д.100
Если губернские и уездные Советы завершили формирование военкоматов в июне-июле, то в волостях этот процесс шел трудно, и растянулся на все лето. Среди причин медленного создания
89

Рождение нового режима.
волостных военных комиссариатов следует назвать общую слабость организационных связей между звеньями советского аппарата, несвоевременное поступление декретов в волости, их сокрытие и искажение волостными Советами, плохую осведомленность населения, отсутствие подготовленных кадров, отрицательное отношение левых эсеров и др. В докладе исполкома Совета Старорусского уезда Новгородской губернии об итогах военного строительства, представленном в НКВД в начале июня 1918 г., отмечалось, что многие волостные Советы проявляют полнейшее непонимание декрета о создании волостных военных комиссариатов. Декрет был разослан в конце мая с предписанием организовать военкоматы в спешном порядке. Однако они были созданы лишь в трех из 26 волостей. В Городецкой волости при обсуждении этого вопроса возникли беспорядки. В результате были убиты два советских работника, а волость отказалась создавать военный комиссариат. Некоторые сходы принимали ультимативные постановления о роспуске Красной Армии. В противном случае, писалось в их решениях, лица, находящиеся в армии и советских учреждениях, будут лишены земельного надела и усадьбы, а власть Советов будет ликвидирована силой101. Обсудив создавшееся положение в волостях, уездный исполком постановил принять соответствующие меры. Аресты кулаков, восстановление разогнанных Советов, вооружение бедноты и организация военкоматов проводились отрядами красноармейцев102. Тем не менее к концу июня в Новгородской губернии волвоенкоматы были созданы лишь в 55-60% волостей103.
30 мая 1918 г. президиум ВЦИК рассмотрел вопрос об отказе волостных Советов создавать военные комиссариаты. 8 июня ВЦИК специальным предписанием всем Советам еще раз настоятельно потребовал немедленной организации окружных, губернских, уездных и волостных военкоматов104.
Неразрывность задач организации военной подготовки страны и борьбы с голодом была очевидной. Но именно в организационных вопросах Советы всех уровней больше всего отставали.
Новая власть, легко справившись с задачами ликвидации остатков крепостнических отношений, наносила серьезный удар по товаропроизводящим хозяйствам крестьян, создав экономические, социальные и политические трудности в отношениях с
90

Кризис доверия большевикам
деревней. Состоятельное крестьянство проявляло большую активность в защите своих экономических интересов и ведущей роли в органах власти. Социальная напряженность в деревне усилилась к концу весны, когда вопрос о хлебе приобрел политический характер.
2.2. Кризис доверия большевикам
В апреле - мае 1918 г. истекали полномочия волостных Советов первого созыва (они избирались на три месяца). Их перевыборы проходили в сложной обстановке.
Правые эсеры весной попытались восстановить свои партийные организации и повести за собой крестьянство. Их лидеры из Московского губернского и областного комитетов предприняли объезд уездов105. Однако результаты были неутешительными: организации распались, связей не было, массы отошли от правых эсеров. В апреле прекратили существование Уральское областное бюро и Пермский губернский комитет правых эсеров106. Удалось сохранить лишь Поволжское объединение, которое стало их опорой в борьбе с большевиками и властью Советов. Потеря поддержки масс заставила лидеров правых эсеров искать иные возможности для продолжения борьбы. И они находят их в сплочении всех противоболыневистских партий и группировок. Не исключают они и помощь со стороны Антанты. "Высадка союзных войск, - писал их орган "Земля и воля" 7 апреля 1918 г., - может быть нам полезна, дав силы для организации собственной армии и для начального периода военных действий". В мае VIII Совет партии правых эсеров принял решение о вооруженной борьбе с властью Советов, призвав своих членов не ограничиваться заговорами, а стремиться к организации массового антисоветского движения107.
Во всех губерниях правые эсеры усилили агитацию за свободную торговлю и созыв Учредительного собрания. В Можайском уезде Московской губернии, отказавшись от работы в уездном Совете, они пошли в деревню. Результаты их деятельности были незначительны, хотя отдельные волости поддержали правоэсе-ровские резолюции. Так в Карачаровской волости на собрании 22 апреля при голосовании резолюций о текущем моменте 35 го-
91

Рождение нового режима.
лосами против 31 была принята резолюция правых - за власть Учредительного собрания"*. В Дмитровском уезде стараниями правых эсеров некоторые селения подали заявления о том, что они против Советской власти109. В Верейском уезде перевыборная кампания также сопровождалась усилением эсеровской агитации. Здесь уездный Совет 13 мая постановил выслать офицеров и арестовать агитаторов за Учредительное собрание"0. 24 мая вопрос о положении в волостях вновь рассматривался уездным исполкомом. Было решено направить в волости контрольную комиссию с широкими полномочиями по реорганизации Советов. 27 мая на уездном съезде представителей волостных Советов "кулаки и несознательные элементы" выдвинули требование созыва Учредительного собрания. Тогда исполком с группой делегатов из бедняков и середняков покинул заседание и в другом помещении закончил сьезд"', за что Вышегородское и Смолин-ское волостные собрания выразили уездному исполкому недоверие, потребовав свободной торговли и роспуска реквизиционных отрядов. 28 мая Верейский уездный исполком отменил решения этих собраний, а председателя Вышегородского волостного Совета за неисполнение приказов Советской власти постановил арестовать"2.
28-30 мая вопрос о положении волостных Советов в связи с продовольственным кризисом обсуждался пленумом Московского уездного Совета. В докладах с мест отмечалось, что на почве голода растет недоверие и озлобление против Советской власти, этим "пользуются темные личности в целях контрреволюционной пропаганды. В подобных условиях работа волостных Советов сильно затруднена и не может протекать вполне продуктивно""3. Анализируя состояние Советской власти в деревне, "Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Москвы и Московской губернии" 30 мая 1918 г. констатировали: "Большинство в Советах составляют зажиточные мужики". За обещания кулаков и торговцев достать хлеб голодающие крестьяне соглашались на любые условия. А они были везде одинаковы: роспуск бедняцких Советов, передача руководства местной властью зажиточным слоям деревни.
Типичным для этого периода можно считать положение в Нижегородской губернии, где перевыборы Советов показали серь-
92

Кризис доверия большевикам
езный сдвиг вправо. Как констатировал губисполком в сообщении в НКВД, новый состав 82% волостных Советов не стоял на советской платформе"4. Председатель Нижегородского губкома РКП(б), анализируя положение в губернии, писал: "Когда учет и контроль начали затрагивать мелкую собственность... мелкая буржуазия, испугавшись, отхлынула от нас" "5. В мае шесть уездных съездов (50%) - Ардатовский, Арзамасский, Балахнинский, Воскресенский, Княгининский, Лукояновский - высказались против хлебной монополии"6. 22 мая губернский продовольственный съезд отменил твердые цены на хлеб и разрешил его свободный ввоз из производящих губерний"7.
В Костромской губернии многие волостные Советы Буйского уезда, состоявшие из бедноты, были разогнаны, их члены избиты и заменены зажиточными крестьянами"8. "Темные и голодные массы поддаются провокационным слухам,- сообщал Белореченский волисполком Костромскому уездному исполкому,- в волости ведется сильная агитация к низвержению Советской власти". На волостном съезде крестьяне объединились вокруг помещика Трухина, агитировавшего идти походом на Кострому - требовать продовольствия и в удобном случае "свергнуть существующий порядок". Несогласные с резолюцией помещика члены исполкома сложили полномочия"9. В ряде сел Советы были разгромлены120. На почве голода антисоветское движение активизировалось во всех уездах Костромской губернии. Скрывая хлеб от учета, имущие крестьяне требовали свободной торговли и роспуска Советов. Об этом говорили на Кологривском уездном съезде (июнь) делегаты от Георгиевской, Матвеевской, Хал-бужской, Николо-Поломской, Николо-Шитовской, Вожеров-ской и других волостей121. Агитация против Советов за Учредительное собрание велась также в Ветлужском, Кинешемском уездах122. 16 апреля Варнавинский уездный Совет, обсудив вопрос об усилении подпольной агитации против Советской власти, объявил уезд на военном положении123. 17 мая многочисленная толпа голодающих из окрестных деревень пришла в г. Макарьев громить уездный Совет. Проявив большую выдержку и такт, работники Совета разъяснили крестьянам причины отсутствия хлеба и меры, принимаемые для его доставки. Этого оказалось достаточно, чтобы крестьяне спокойно разошлись по домам124.
93

Рождение нового режима.
Разъяснениями большевиков был сорван задуманный правыми эсерами поход голодных крестьян губернии на Кострому. Нар-компрод оказал губернии посильную продовольственную помощь125, но ее было недостаточно для обеспечения голодающих; за обещания достать хлеб крестьяне выбирали в Советы зажиточных односельчан, что вполне соответствовало традициям общинной деревни.
Из Новгородской губернии сообщали, что контрреволюционные элементы, пользуясь голодом, стараются подорвать Советскую власть. В апреле в губернии некие "темные личности", "преимущественно из бывшего офицерства, саботирующего чиновничества, недовольного духовенства и просто хулиганов, погромщиков" усилили агитацию среди голодающих, подстрекая их к разгрому Советов, требуя свободной торговли126. И действительно несколько раз голодные толпы собирались вокруг Новгорода, угрожая разгромом. Город объявлялся на осадном положении. В Крестцах голодные люди разогнали уездный Совет. Тысяча человек из Костьковской волости пришли в уездный город Демьянск требовать хлеба. Некоторые волостные Советы за обещания имущих крестьян добыть хлеб высказались за Учредительное собрание. Новгородский губернский исполком сообщал в Москву, что голод резко изменил настроение населения. Несознательные элементы и кулаки винят в голоде только Советскую власть, стараясь подорвать к ней доверие населения127. Назревал кризис доверия крестьян к власти Советов. Перевыборы волостных Советов усилили позиции правых эсеров.
В большинстве губерний коммунисты и левые эсеры не смогли развернуть разъяснительной работы во время перевыборной кампании, а главное - они не могли обеспечить хлебом и семенами нуждающихся. Голод стал причиной разгромов Советов и самосудов над их членами в Вятской, Тверской, Рязанской, Смоленской, Псковской, Пензенской, Тульской, Тамбовской, Орловской, Курской, Казанской, Самарской губерниях. Укрепив свои позиции в низовых органах власти, кулаки 10 мая сорвали съезд Советов в Медынском уезде Калужской губернии128. В Тульской губернии были парализованы государственные заготовки хлеба. Здесь в феврале крестьяне Новосильского уезда разгромили продовольственный отряд, реквизировавший хлеб, убив продоволь-
94

Кризис доверия большевикам
ственного комиссара губернии Бундурина. В мае - начале июня в уездных городах - Крапивне, Епифани, Богородицке, Белеве произошли восстания129. ВЦИК направил в Тульскую губернию в качестве чрезвычайного комиссара по борьбе с контрреволюцией В.Л.Панюшкина. В его распоряжение были выделены две роты пехоты, эскадрон кавалерии, авиационный отряд и бронеот-ряд130.
В потребляющих губерниях в марте - мае на почве голода произошло более 120 выступлений111. Втянутые в движение массы не были враждебны Советской власти. Своими выступлениями они протестовали против недостаточно энергичных и результативных действий местных властей по преодолению голода. Но Ленин видел в выступлении голодных масс только одно - происки враждебных Советской власти сил: "...восстание контрреволюционеров в связи с голодом и в использовании голода стало на очередь дня... Перед нами оживление гражданской войны, перед нами поднимающая голову контрреволюция..."132.
Какую позицию заняли левые эсеры в кризисной ситуации? Они не требовали отмены хлебной монополии, как правые эсеры, но протестовали против применения к хлебовладельцам мер принуждения, против реквизиции хлеба у мешочников и спекулянтов, что с одобрением принималось и голодающими, и владельцами хлеба. Вместе с тем, возглавляя многие продовольственные отделы Советов, они не старались наладить практическую заготовку хлеба и снабжение им населения. Наоборот, их деятельность усиливала хаос, дезорганизацию, местничество, сепаратизм. Примером может служить Елецкий уезд Орловской губернии, где левые эсеры играли руководящую роль в органах власти. Уезд, наиболее хлебный в Орловской губернии, решил отделиться от губернии. Уездный продком отказался выполнять наряды на хлеб и другие распоряжения центра, стал проводить сепаратный обмен хлеба на промышленные товары. В мае на уездном съезде две трети делегатов были представлены кулаками133. "Надо говорить истину, - писала левоэсеровская "Елецкая газета", - святую истину, что у власти стоит кулачество"134.
Тамбовский губисполком в мае сообщал в НКВД, что в губернии назревает восстание, что верх берут кулаки, "борьба между ними и беднотой доходит до перестрелки и убийств"135.
95